Реальный бизнес — это сложнее, чем гладкие модели из учебников.
Статистика безжалостна: подавляющее большинство компаний, даже крупных и казалось бы неуязвимых, в конечном итоге прекращает своё существование. Экономист Альфред Маршалл когда-то сравнивал корпорации с деревьями в лесу — старые отмирают, им на смену приходят новые. И хотя позже он смягчил эту позицию, история показала, что его первоначальная аналогия была ближе к истине: гиганты начала XX века в основном канули в лету. Традиционная экономическая наука, сосредоточенная на равновесии спроса и предложения, часто игнорирует этот факт, рассматривая крах как исключение. Но реальность такова: экономические и социальные системы динамичны и хаотичны, а неудача — их неотъемлемая и фундаментальная черта.
Это явление выходит далеко за рамки бизнеса. Возьмём, к примеру, борьбу с социальным неравенством. Несмотря на десятилетия усилий и программ, разрыв между богатыми и бедными во многих западных странах только увеличился, а социальная мобильность снизилась. Глобальное неравенство между странами может сокращаться, но внутри отдельных государств оно становится всё более выраженным.
Эффект бабочки в экономике
Мелкие причины, масштабные последствия
Экономика — это сложная система, результат миллионов решений, принятых отдельными людьми и компаниями. Предсказать итоговый эффект от одного такого решения практически невозможно. Мы часто ошибочно полагаем, что большие последствия должны иметь столь же большие причины. Однако реальность устроена иначе: незначительные, едва уловимые действия могут запускать цепную реакцию с колоссальными результатами.
Яркий пример — социальная и расовая сегрегация. Фридрих Энгельс описывал классовое разделение в Манчестере в 1844 году. Удивительно, но спустя 150 лет, в 2004 году, уровень сегрегации в этом городе остался практически неизменным, несмотря на все социальные преобразования. В США проблема имеет расовую окраску и persists вопреки законам, судебным решениям и государственным программам. Как это возможно? Оказывается, для возникновения резкого разделения не нужен осознанный расизм или классовое высокомерие. Достаточно лёгкого, почти инстинктивного предпочтения жить среди «похожих» на себя людей. Если несколько семей решат переехать из района, где они стали меньшинством, это может запустить процесс «белого/чёрного/богатого/бедного» исхода, в итоге создавая полностью сегрегированные кварталы. Множество микрорешений порождает макроэффект.
Рациональность и её пределы
Теория игр
Классические экономические модели Маршалла не учитывают фактор неопределённости. Чтобы понять его роль, обратимся к теории игр — математическому инструменту для анализа стратегий. Классическая «дилемма заключённого» демонстрирует конфликт между личной и коллективной выгодой. Двум задержанным предлагают сделку: если оба будут молчать, их отпустят; если оба сдадут друг друга, получат небольшой срок; если один сдаст, а другой нет, предатель выйдет на свободу, а молчаливый получит максимальный срок. С точки зрения группы выгоднее сотрудничать (молчать), но для индивида рациональнее предать, чтобы гарантированно избежать худшего наказания. Джон Нэш, нобелевский лауреат, описал ситуацию «равновесия Нэша» — состояние, в котором ни один игрок не может улучшить свой результат, изменив стратегию в одиночку. В дилемме заключённого это равновесие — взаимное предательство.
Однако люди не всегда действуют с холодной рациональностью. Основатель теории игр Мерил Флад провёл эксперимент со своими секретаршами, предложив одной из них выбор: взять 10 долларов сейчас или 15 — при условии, что она поделится с коллегой. С точки зрения экономической логики, первой было рационально взять 10 долларов или взять 15 и отдать второй минимальную сумму (например, 1 цент), а второй — согласиться на любые деньги. Но на практике женщины постоянно делили 15 долларов поровну, руководствуясь не расчётом, а чувством справедливости.
В турнире по «дилемме заключённого» между математиком и экономистом игроки, вопреки теории, часто выбирали сотрудничество, а не взаимное предательство. Это показывает ограниченность чисто рациональных моделей: в реальной жизни на решения влияют доверие, репутация, эмоции и нормы морали.
В бизнесе неопределённость ещё выше. Успех Microsoft часто объясняют гениальностью Билла Гейтса и жёсткой тактикой. Однако бывший сотрудник компании Мерлин Эллер в книге «Варвары под руководством Билла Гейтса» указывает, что успех во многом был результатом удачного стечения обстоятельств и быстрой, почти инстинктивной реакции на изменения рынка. Интересно, что сам Гейтс изначально скептически относился к Windows, считая перспективной OS/2. Это доказывает, что даже в успешных компаниях путь редко бывает прямым и предопределённым.
Уроки эволюции для экономики
Вымирание биологических видов и экономика
Чтобы глубже понять природу неудач в бизнесе, полезно обратиться к эволюционной биологии. Распространённое заблуждение — считать эволюцию простым «выживанием сильнейшего». На самом деле, это хаотичный процесс, где виды связаны сложной паутиной взаимозависимостей. Превосходство одного вида над другим — временное и контекстуальное явление. Хищник и жертва, например, находятся в динамическом равновесии: рост популяции кроликов ведёт к увеличению числа рысей, что сокращает число кроликов, а затем и рысей, и цикл повторяется.
История знает пять массовых вымираний, но вымирание отдельных видов происходит постоянно. Его частота обратно пропорциональна масштабам: мелкие вымирания часты, глобальные — редки. Связи в экосистеме настолько хрупки, что небольшое изменение в одном месте может вызвать катастрофу в другом.
Прямая аналогия в экономике — обвал фондового рынка в 1987 году (падение индекса Dow Jones на 30% за неделю) или кризис 1998 года, когда банкротство одного хедж-фонда Long-Term Capital Management едва не обрушило мировую финансовую систему. Видимых масштабных причин не было — катастрофу вызвала цепь мелких событий и взаимосвязей. Ежегодно около 10% американских компаний закрываются, но эти показатели могут резко колебаться: от почти нуля до более 50% в кризисные годы. Компании гибнут не только из-за войн или ошибок руководства. Даже при идеально разумном управлении они могут стать жертвой непредсказуемого стечения обстоятельств, ведь экономика, как и экосистема, — это сеть взаимозависимостей.
Роль государства: помощник или помеха?
Государство как фактор угрозы
Государственное регулирование — ещё один фактор неопределённости. Чиновники, опираясь на упрощённые экономические модели, часто пытаются навязать бизнесу жёсткие правила, например, борясь с монополиями во имя конкуренции. Однако и биология, и экономическая история показывают, что периодическое появление доминирующих видов (или компаний) — естественная часть прогресса. Как динозавры когда-то правили планетой, так и корпорации-гиганты достигают пика, но рано или поздно уступают место новым. Борьба с успешными компаниями ради защиты мелких может быть контрпродуктивной и ослаблять экономическую экосистему в целом.
Законодательство создаёт рамки, но успех регулирования зависит от понимания его целей всеми участниками, чего на практике почти никогда не бывает. Экономика сопротивляется жёсткому контролю. Яркий пример — провал централизованного планирования в СССР. Социальные эксперименты по сокращению неравенства также часто терпят неудачу из-за сложности системы. Учитывая высокую степень неопределённости и неизбежность части неудач, государству, возможно, стоит минимизировать вмешательство, позволив компаниям и индивидам свободно экспериментировать, пробовать новое и адаптироваться — подобно видам в естественном отборе. Только в такой среде могут рождаться истинные инновации и находится устойчивые формы экономической жизни.
Статья написана на основе идей книги Пола Ормрода «Почему большинство начинаний терпит крах».
#Книга #бизнес #саморазвитие #мотивация #успех #экономика #стартап #обзор книг #фондовый рынок #бизнес книги
Больше интересных статей здесь: Бизнес.
Источник статьи: Почему большинство начинаний терпит крах? Теория игр в экономике.