Привет, товарищи. Как вы думаете, о чём сегодняшнее мнение? Правильно, о крутейшем цикле «Ругон-Маккары», от незыблемого маэстро пера и тонкой мысли Эмиля Золя. А на очереди у нас четвёртая книга/сезон «Деньги». Собственно, данный сезон является прямым продолжением предыдущего «Добыча» и косвенно связан с «Его превосходительство Эжен Ругон».
Итак, Париж. Аристид Саккар погорел на поприще земельных махинаций и был выгнан с государственной службы. Живя на свои последние кровные, Аристид пытается найти новый способ заработать огромную сумму денег. Таким образом, он знакомиться с баронессой Сандорф, которая после смерти мужа получила огромное состояние, но которая, однако преисполнилась идеей одарить нищих своей безграничной добротой. Так она открыла Дом Трудолюбия, куда попадали беспризорники и дети нищих. Саккар пытается набиться к ней в мужья. Однако, баронесса отшивает его, но предлагает другой вариант - стать партнёрами в её благотворительных делах. Аристид соглашается и получает доступ к определённой сумме накоплений баронессы. Чтобы хоть как-то схитрить и не заниматься благотворительностью, Саккар знакомиться с братом и сестрой, Гамленом и Каролиной, инженером и светской дамой с определённым состоянием. Каролине он предлагает стать управляющей в Доме Трудолюбия, а с Гамленом Саккар обговариет дело более серьёзного масштаба. Прочитав определённые труды о Востоке, Аристид загорается идеей вложиться в постройку железных дорог, морских портов и открытию новых торговых путей. Гамлен всецело поддерживает выдумку Саккара, однако ловко подмечает, что для организации такого предприятия потребуются огромные капиталовложения. Аристид соглашается, и решает отправится по своим старым знакомым буржуа и аристократам, чтобы присоединить их к своей авантюре. Однако, многие согласны присоединиться только в случае, если данное мероприятие поддержит его брат - Эжен Ругон. Аристид отправляется в министерство. В кабинете брата, его встречает депутат Гюре. Тот объясняет, что Эжен на данный момент сильно занят борьбой в парламенте с возросшим количеством левых оппозиционеров (так мы понимаем, что события происходят вместе с окончанием второй книги) и у него вряд ли будет время на своего брата. Однако, Аристид настаивает на своём и обещает, что возьмёт Гюре в своё дело. Жадность одолевает разум депутата, и тот отправляет к Эжену получить ответ. Саккар же уходит. В попытке найти ещё одну небольшую сумму, Аристид приходит к Гундерману - еврейскому капиталисту, который поднял своё состояние на фондовой бирже и увеличением собственных должников. Услышав предложение от Саккара, он даёт понять, что никогда в жизни даже за один стол с ним не сядет, не то что начнёт вести с ним свои финансовые дела. Аристид уходит оскорблённый, но с чувством отмщения за обиду. У него рождается ещё один план.
Прибыв на встречу буржуа и аристократов, которым Саккар предложил войти в дело, он предлагает всем сыграть на фондовой бирже для увеличения состояния всех присутствующих. Также, Аристид предлагает разорить главного конкурента присутствующих -Гундермана, который как кость в горле у каждого капиталиста в Париже. Для принятия положительного решения, хорошую весть приносит депутат Гюре, который утверждает, что министр Ругон поддержал их начинания (что в итоге окажется полным враньём). Таким образом, все присутствующие организовывают на встрече финансовую организацию «Всемирный банк». Аристид становится главой правления.
Параллельно, идёт история Каролины, с которой связывается адвокат Буш, который ведёт дело Сикардо (первая вымышленная фамилия Аристида). Когда ещё была жива жена Аристида, он изнасиловал на лестнице служанку, сломав ей руку. От такого гадкого происшествия родился ребёнок - Виктор, которого, после смерти матери на своё попечение взяла другая женщина. Осознав, что Аристид не такой уж и хороший человек (к тому моменту, у Каролины с Саккаром начался роман), девушка приходит к той самой женщине и застаёт ужасную картину жизни внебрачного ребёнка её любовника (тот живёт со старухой, у которой гниёт нога и называет её своей женой). Увиденное шокирует Каролину, и она хочет забрать его с собой, однако наталкивается на протест госпожи Мэшен (опекунши Виктора), которая требует за ребёнка выплату в 10 тысяч франков. У Каролины нет такой суммы и она предлагает залог в две тысячи. Помявшись, Мэшен соглашается. Она отпускает Виктора с Каролиной, которая приводит его в Дом Трудолюбия. На время, она скрывает от Саккара данный факт, пытаясь лучше разобраться в ситуации.
Тем временем, дела «Всемирного банка» откровенно идут в гору - акции растут, железные дороги строятся, кошельки пухнут. Всё больше и больше народу несут деньги в организацию - от откровенных бедняков и рабочих, до более состоятельных буржуа. Гамлен решает вопросы организации за границей. Однако, Аристид недоволен, так как его главный конкурент Гундерман всё ещё богатеет. С помощью махинаций на бирже, Саккар начинает искусственно накачивать стоимость акций «Всемирного банка» (вкладывая свои же активы, якобы, под видом других людей). Таким образом, курс акций организации растёт день ото дня, что начинает пугать некоторых вкладчиков. В панике, они распродают свои акции. Аристида это не устраивает, однако он всё ещё старается держать «Всемирный банк» на плаву, составляя серьёзную проблему для Гундермана.
Адвокат Буш вызывает к себе Саккара, чтобы поведать историю про Виктора и затребовать оставшуюся сумму денег, или, пойти под суд за преступление. Аристид берёт на себя обязательства по опеке над мальчиком и выплачивает нужную сумму. Каролине он обещает, что не бросит Виктора и обязательно о нем позаботиться. Там же, Саккар встречается с братом Буша Сигизмундом (с которым познакомился ранее), сторонником коммунистических идей и поклонником Карла Маркса. Сигизмунд при каждой встрече пугает Аристида близившимся переустройством общества и смерти денег, как главной ценности. Каролина всё больше сомневается в праведности Саккара. Последней каплей недоверия, становится рассказ его сына Максима (пересказ событий третьей части «Добыча»). Таким образом, она продаёт свою долю акций.
События начинают разворачиваться более стремительно - акции «Всемирного банка» достигают невероятных пределов. Аристид предвкушает поражение Гундермана. Однако, в самый ответственный момент происходит предательство со стороны своих же буржуа, которые сливают информацию Гундерману (одна алчная дурочка даст ему понять, что у Аристида и сторонников почти не осталось резервов для накачки курса. Взамен, правда, получит пинок под зад, как и подобает предателям). Тот пользуется ситуацией, и обрушивает на рынок свои активы, тем самым уничтожая «Всемирный банк».
Все вложившиеся в организацию, разоряются. Кто-то покончит с собой на глазах своей семьи. Гамлена и Саккара посадят в тюрьму до начала судебного разбирательства. Депутат Гюре уйдёт под крыло к Эжену Ругону, который под давлением Гундермана и бывших подельников Саккара, даже не станет защищать его в суде.
Кончается всё очень печально для многих персонажей книги. Гамлена выпустят, они с Каролиной уедут жить в Италию. Виктор Саккар, внебрачный сын Аристида, изнасилует служанку в Доме Трудолюбия и сбежит.
Обратите внимание: Хочешь разбогатеть, но не знаешь где взять деньги? Научись экономить уже сейчас! Используй эти 25 способов.
Баронесса Сандорф окончательно разорится и начнёт уже распродавать свою собственность. Сигизмунд, брат Буша, умрет от болезни. Саккар же будет отпущен и уедет в Бельгию.Наверное, для меня, это самый сильнейший сезон из всех пока что прочитанных. Здесь есть всё что нужно - интриги, жадность, успех, драма, падение и трагедия. В этой книге Золя использовал все свои писательские навыки, и вскрыл всю желчь и пороки финансового мира. Ведь по сути, этот самый мир, как МММ Сергея Мавроди - чем больше человек принесет денег, тем больше заработает на этом другой. Опять же, Золя прибёг к сильнейшему приёму - отсылка к историческим событиям. Здесь есть упоминание Карла Маркса, написание «Капитала», попытка присоединения Наполеоном III к Франции Люксембурга, австро - прусско - итальянская война и т.д. Но главная мысль книги, этой книги, деньги - грязные бумаги, которые просто являются средством обмена, но из-за которых рушатся судьбы. Как вы, наверное, догадались, эту часть я однозначно советую. И не просто советую, а настаиваю на её прочтении. Но закончить, я бы хотел диалогом между Каролиной и Сигизмундом:
«-Ах, это вы, сударыня. Я видел вас, я звал вас всеми силами души. Подойдите, подойдите поближе, мне нужно кое-что сказать вам так, чтобы никто не слышал.
Несмотря на охватившую её дрожь, ей пришлось подойти и сесть на стул у самой кровати.
-Раньше я этого не знал, но теперь знаю.... Мой брат торгует бумагами, и я слышал, как там, в его кабинете, плакали люди... Да-да, мой брат! Ах, это пронзило мне сердце словно раскалённым железом. И оно так и осталось у меня в груди, оно всё ещё жжёт меня, потому что это чудовищно - деньги, страдания бедняков... И вот теперь, как только я умру, брат продаст и мои бумаги, а я не хочу этого, не хочу!
Его умоляющий голос звучал всё громче.
-Посмотрите, сударыня, они там на столе. Дайте их мне, свяжем их в пакет, и вы унесёте их, унесёте все... Ах, как я вас призывал, если бы вы знали, как я ждал вас! Погибнут мои бумаги, будет уничтожен труд всей моей жизни!
Она не решалась исполнить его просьбу, и он умоляюще протянул к ней руки:
-Ради бога! Я хочу перед смертью убедиться, что все они целы... Моего брата нет, он не скажет, что я убиваю себя этим... Умоляю вас...
Тогда, не устояв перед этой страстной мольбой, она уступила.
-Вы сами знаете, что мне бы не следовало это делать, раз ваш брат говорит,что вам это вредно.
-Вредно! О нет! К тому же теперь это не так важно! Наконец-то, после стольких бессонных ночей, мне удалось создать его, это общество будущего! Тут всё предусмотрено, всё решено, это самое справедливое и самое счастливое общество, какое только можно представить... Как жаль, что я не успел обработать мой труд и внести в него необходимые разъяснения! Но вот все мои записки, они в полном порядке. Ведь вы спасёте их, да?...Чтобы со временем кто-нибудь другой окончательно их оформил и выпустил в свет в виде книги...
Он взял рукопись своими длинными иссохшими руками и стал любовно перелистывать её; его большие, уже потускневшие глаза снова загорелись. Он говорил очень быстро, надтреснутым монотонным голосом, напоминавшим глухое звяканье цепочки стенных часов, увлекаемой тяжестью гири. Казалось, это шумел сам механизм его мозга, безостановочно работавшего под давлением развивавшейся агонии.
— Ах, как ясно я вижу перед собой это царство справедливости и счастья!.. Здесь трудятся все, здесь каждый вносит свою долю обязательного и в то же время свободного труда. Нация — это огромное кооперативное общество, орудия производства являются собственностью всех, продукты сосредоточены в обширных общественных складах. Выполнение определенной доли полезного труда дает право на соответственную долю потребления общественных продуктов. Общим мерилом ценности является час; любая вещь стоит столько, сколько часов затрачено на ее производство; между всеми производителями существует лишь один вид обмена — трудовые боны, и все это под руководством общины, без всяких предварительных вычетов, за исключением одного-единственного налога, который идет на воспитание детей и содержание стариков, на возобновление оборудования, на бесплатные общественные учреждения… Нет больше денег — и, значит, нет спекуляции, нет воровства, нет отвратительного торгашества, нет преступлений, порождаемых алчностью. Никто больше не женится из-за приданого, никто не душит престарелых родителей из-за наследства, никто не убивает прохожих из-за их кошелька… Нет больше враждебных классов — предпринимателей и рабочих, пролетариев и буржуа, — и поэтому нет больше ограничительных законов, нет судов, нет вооруженной силы, охраняющей несправедливо захваченные богатства одних от голодной ярости других!.. Нет больше праздных людей, и, стало быть, нет домовладельцев, живущих квартирной платой, нет рантье, находящихся на содержании у удачи, подобно проституткам, словом, нет больше ни роскоши, ни нищеты!.. Разве это не идеальная справедливость, не высочайшая мудрость? Нет больше ни привилегированных, ни обездоленных, каждый своими руками создает свое счастье, как слагаемое общечеловеческого счастья.
Он все больше воодушевлялся, голос его, замирая, звучал все тише и тише, словно удаляясь, словно теряясь в беспредельной выси, в том будущем, которое он возвещал.
— А если обратиться к деталям… Посмотрите на этот листок, испещренный примечаниями на полях: это организация семьи, добровольный союз, воспитание и содержание детей на общественный счет… Но это вовсе не анархия. Взгляните на другое примечание: я предусматриваю для каждой отрасли производства распорядительный комитет, который обязан сообразовать данное производство с потреблением, устанавливая нормы реальных потребностей… А вот еще одна организационная деталь: как в городах, так и в селах промышленные армии и армии сельскохозяйственные будут работать под руководством ими же самими избранных начальников, подчиняясь правилам, установленным голосованием… Посмотрите! Я указал здесь также, путем приблизительных расчетов, к какому количеству часов сведется через двадцать лет рабочий день. Благодаря большому количеству новых рабочих рук, а главное, благодаря машинам, работать будут не больше четырех, а может быть, даже и трех часов; и сколько времени останется тогда, чтобы наслаждаться жизнью! Ведь это будет не казарма, это будет царство свободы и веселья, где каждый волен развлекаться, как он хочет, и имеет достаточно досуга на удовлетворение своих законных желаний — на радости любви, на радость быть сильным, красивым, умным и брать свою долю у неистощимой природы.
И он обвел свою жалкую комнату широким жестом, словно был властелином мира. В этих голых четырех стенах, где он провел свою жизнь, в этой не знающей потребностей нищете, в которой он умирал, он по-братски делил земные блага. Всеобщее счастье, все, что есть в мире прекрасного и что было ему недоступно, он щедро раздавал людям, зная, что ему самому никогда уже не придется насладиться этим. Чтобы принести этот последний дар страждущему человечеству, он приблизил свою смерть… Руки его неуверенно перебирали разбросанные листки; невидящие, ослепленные смертью глаза, казалось, созерцали бесконечное совершенство где-то за пределами жизни, лицо светилось восторгом, доходившим до экстаза.
— Ах! Какое обширное поле для деятельности! Все человечество трудится, руки всех живущих улучшают мир!.. Исчезли пустоши, болота, невозделанные земли! Морские рукава засыпаны, горные преграды срыты с лица земли; пустыни преображаются в плодородные долины, орошаемые обильно струящимися водами. Нет больше неосуществимых чудес, прежние грандиозные сооружения кажутся робкими, ребяческими и вызывают снисходительную улыбку. Наконец-то на земле действительно можно жить… Человек вполне развился, вырос, удовлетворяет все свои желания и стал подлинным хозяином жизни. Школы и мастерские открыты для всех, ребенок свободно выбирает себе ремесло сообразно со своими способностями. Но вот минули годы, и после строгой проверки происходит отбор. Теперь уже недостаточно обеспечить всеобщее образование, надо извлечь из него пользу. Таким образом каждый оказывается на своем месте и используется в соответствии с его одаренностью. Благодаря этому общественные обязанности распределяются справедливо, с учетом естественных склонностей человека. Каждый работает для всех, в меру своих сил… О, деятельное и радостное общество, идеальное общество правильного использования человеческого труда, где нет больше старого предубеждения против труда физического, где великий поэт может быть столяром, а слесарь — великим ученым. О, ликующее общество, торжествующий град! Человечество движется к нему столько веков… Вот его белые стены… они сверкают там… там… в сиянии счастья, в ослепительных лучах солнца…
Глаза его померкли, последние невнятные слова слетели с его уст вместе с легким вздохом, голова опустилась, на лице застыла восторженная улыбка. Он был мертв.»
#Деньги #Эмильзоля #Соцреализм #Классикалитературы #франция19век #цикл #мнениеокниге
Больше интересных статей здесь: Деньги.
Источник статьи: Сезон 4: Деньги.