Народная частушка 1930-х годов красноречиво отражала дух времени: «У лукоморья дуб срубили, златую цепь в Торгсин снесли, Кота на мясо порубили, русалку паспорта лишили. Сослали лешего в Сибирь». Эти строки — не просто фольклор, а отражение реальности, когда ценности прошлой жизни сдавались в специальные магазины в обмен на возможность выжить.
Забытые реалии советской экономики
Многим современным людям, особенно молодежи, уже незнакомы такие понятия, как продразверстка, коллективизация и экспроприация. Однако история взаимоотношений государства и граждан в вопросах собственности имеет глубокие корни. Если сегодня некоторые пытаются скрыть активы от взыскания, используя юридические уловки (вроде отсутствия официального дохода при путешествиях в бизнес-классе), то в начале 1930-х годов у советских граждан был иной «инструмент» для спасения — Торгсин.
Рождение системы: торговля в обмен на валюту и ценности
В 1931 году, остро нуждаясь в иностранной валюте для индустриализации, советское государство через структуры ВЧК-ОГПУ создало сеть магазинов «Торгсин» (Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами). Изначально они были предназначены исключительно для иностранцев, но с 1931 года доступ открыли и советским гражданам — с одним ключевым условием: расчет только золотом, серебром, драгоценностями или антиквариатом.
Кадр из фильма «ТОРГСИН». Источник: ruskino.ru
Эти магазины становились оазисами изобилия на фоне всеобщего дефицита и голода. Как писал Михаил Булгаков в «Мастере и Маргарите»: «Сотни штук ситцу богатейших расцветок виднелись в полочных клетках... Где-то в глубине за углом пели и играли патефоны...». Эта картина резко контрастировала с реальностью за пределами магазина.
Цена выживания: от иконных окладов до зубных коронок
Система работала просто и беспощадно. Люди несли в Торгсин последнее, что у них оставалось из ценностей: семейные реликвии, церковную утварь, украшения, антикварные монеты. Русский революционер Виктор Кибальчич, сосланный в Оренбург, вспоминал, как «киргизы и русские мужики» приносили старинные серебряные мониста и оклады икон, чтобы обменять их на муку, ситец или кожу. Даже зубные коронки становились «валютой» для покупки продуктов.
Курс обмена был грабительским: один торгсиновский рубль (привязанный к золоту) стоил на обычном рынке 35-40 обесценивающихся бумажных рублей. Это делало систему невероятно эффективной для государства: за период с 1930 по 1936 год через Торгсин было изъято, по разным оценкам, от 100 до 270 тонн чистого золота. Для сравнения: продразверстка и коллективизация дали государству около 70 тонн, а добыча в лагерях Дальстроя — лишь 20 тонн.
Международные связи и исторические параллели
Собранные средства шли на закупку промышленного оборудования для ускоренной индустриализации СССР. Интересно, что часть этих средств, по мнению некоторых историков, косвенно финансировала и политические процессы за рубежом. Например, американский бизнесмен Арманд Хаммер, сколотивший состояние на торговле с СССР, в 1933 году финансировал избирательную кампанию Франклина Рузвельта, который вскоре после победы признал Советский Союз.
Арманд Хаммер — американский миллиардер, построивший бизнес на связях с СССР. Умер за год до распада Советского Союза.
Таким образом, Торгсин стал не просто хозяйственным механизмом, а мощным инструментом внутренней и внешней политики, позволившим в критический момент мобилизовать ресурсы населения для государственных нужд. Эта история заставляет задуматься о цене экономических «успехов» и о том, как государство может извлекать выгоду даже из бедствия своих граждан.
Спасибо за внимание. Подписываться не обязательно, ставить лайки — тоже. Самое ценное — это ваш комментарий, особенно если в нем будет содержаться живая, небезразличная реакция на прочитанное.