Определение от 17.11.2021 по делу А56-94223/2020 (307-ЭС21-7195 (2, 3))
Фабула дела:
Банк Траст и Общество (Заемщик) заключили договор на открытие кредитной линии. Срок возврата кредита неоднократно продлялся доп. соглашениями.
В целях обеспечения исполнения обязательства по названному кредиту Компания (Должник, Поручитель) предоставила Банку поручительство.
Срок действия поручительства установлен по 30.06.2021.
Банк направил Поручителю уведомление о наступлении ответственности поручителя.
Задолженность не была погашена. Банк обратился с заявлением о признании Поручителя банкротом.
На собрании участников Должника принято решение о его ликвидации, в связи с чем Банк обратился с уточнением, просив признать Поручителя банкротом по упрощенной процедуре ликвидируемого должника.
Позиция судов:
🔸Судом первой инстанции Должник признан несостоятельным, открыто конкурсное производство.
Судом отклонены возражения иных лиц о необходимости субординации требования Банка и отсутствия у него права на предложение СРО.
Судом отклонены возражения об аффилированности. Судом указано, что признаки аффилированности Банка возникли по отношению к группе компаний Заёмщика после завершения реорганизации и присоединения Автовазбанка к Банку Траст, то есть после выдачи кредита. При таких условиях суд пришел к выводу, что требования Банка не подлежат понижению в очередности, и он вправе как и любой иной кредитор определять СРО.
Банк является санируемой кредитной организацией, а также специализированной организацией по управлению непрофильными активами, мажоритарным акционером Банка с долей участия 97,7 % является Банк России.
Акции Заёмщика ранее принадлежали Автовазбанку и приобретены Банком в результате инициированной ЦБ РФ реорганизации Автовазбанка в форме присоединения к Банку Траст.
Суд отметил, что Банк Траст является агентом, деятельность которого направлена на реализацию государственной политики по санации финансового сектора экономики, следовательно, у Банка отсутствует интерес, отличный от интереса кредиторов. Его правовое положение по отношению к должнику является схожим с правовым положением кредитора, получившего контроль над деятельностью должника в обеспечительных целях.
Кредит предоставлен Заёмщику в период стабильного финансового состояния Заемщика, что не может быть квалифицировано как компенсационное финансирование.
🔸Судом апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено в части.
Суд исходил из того, предоставление компенсационного финансирования в данном случае выразилось в том, что срок окончательного погашения кредита, первоначально определенный как 30.06.2019, неоднократно продлевался, в том числе при наличии у Должника признаков имущественного кризиса. Продление кредитного договора обусловлено невозможностью погашения долга ввиду имущественного кризиса.
Суд счел ошибочным вывод о нахождении акций Заёмщика в собственности Банка в обеспечительных целях, поскольку последний стал владельцем акций в результате реорганизации Автовазбанка в форме присоединения к Банку.
Требования Банка подлежат субординации и у Банка отсутствует право на предложение кандидатуры АУ.
🔸Суд округа поддержал выводы суда апелляционной инстанции.
Суд округа отклонил довод о невозможности субординации требования ввиду моратория на банкротство. Последнее продление кредита имело место 31.03.2020, в то время как Закон № 98-ФЗ, установивший правила о моратории, был принят 01.04.2020.
Позиция Верховного суда:
В целях понижения очередности требования кредитора необходимо установить его аффилированность с Должником, а также факт предоставления компенсационного финансирования в условиях имущественного кризиса последнего.
Судом первой инстанции установлено, что финансирование предоставлялось группе Росскат до момента возникновения признаков аффилированности между Банком и названной корпоративной группой Заёмщика (07.03.2019).
Следовательно, выдача кредита в любом случае не может рассматриваться как предоставление компенсационного финансирования.
Разрешая вопрос о допустимости квалификации мер по продлению срока возврата кредита как действий, направленных на осуществление компенсационного финансирования, необходимо учесть следующее.
Срок возврата кредита продлевался соглашениями.
Суд первой инстанции установил, что имущественное положение Должника по состоянию на 2019 г. являлось стабильным, имущественный кризис отсутствовал. Суд апелляционной инстанции названный вывод каким-либо образом не опроверг, равно как и суд округа.
Соответственно, продления срока возврата кредита, оформленные соглашениями за 2019 г., не могут рассматриваться как опосредующие компенсационное финансирование.
Отклоняя довод Банка о том, что продление от 31.03.2020 осуществлялось фактически в условиях моратория на возбуждение дел о банкротстве, суд округа отметил, что Закон о моратории был принят 01.04.2020, то есть после названной даты.
31.03.2020 для всех участников рынка неизбежность введения моратория была уже очевидной. В этот день Закон о моратории был принят ГД РФ в первом, втором и третьем чтениях, и в этот же день данный закон одобрен СФ РФ. Президент РФ подписал Закон на следующий день – 01.04.2020.
Для всех кредиторов, действующих разумно, было очевидно, что для банкротства Должника, по крайней мере, потребуется предварительное (за 15 дней) уведомление о намерении, времени на размещение которого в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве не оставалось.
Таким образом, третье продление кредита следует признать осуществленным в период действия моратория. Требование о возврате финансирования, предоставленного в период моратория, не понижается в очередности.
Таким образом, ни выдача кредита, ни действия по продлению срока его возврата не могут рассматриваться как предоставление компенсационного финансирования, в связи с чем суд первой инстанции пришел к верному выводу, что очередность требований Банка не подлежала понижению.
В суде апелляционной инстанции по существу была рассмотрена только апелляционная жалоба Управляющей компании. Данная компания выполняла функции единоличного исполнительного органа Должника вплоть до принятия решения о ликвидации. УК также является заинтересованным по отношению к должнику лицом.
Институт субординации требований направлен, прежде всего, на защиту интересов независимых кредиторов посредством распределения на контролирующих лиц риска банкротства должника. Таким образом, у компании как лица, аффилированного с должником, не могло быть подлежащего судебной защите материально-правового интереса в понижении очередности требования Банка.
От имени должника договор поручительства с Банком подписывал именно генеральной директор УК. Соответственно, Компания не имеет право противопоставлять Банку возражение о субординации как противоречащее ее предшествующему поведению. По этим же причинам она не имеет права приводить возражения и в части кандидатуры арбитражного управляющего.
Судебные акты вышестоящих судов отменены, решение суда первой инстанции оставлено в силе.
#банкроство
Больше интересных статей здесь: Банки.
Источник статьи: Севкабель, Траст, Субординация.